Пашкова Л.В.

1812

БИБЛИОТЕКА ОТЕЧЕСТВЕНННОЙ ВОЙНЫ

Людмила Пашкова

Пожар в Москве в 1812 году

А.Ф. Смирнов. Пожар Москвы. Холст, масло. 1813.

Пашкова Л.В. Пожар в Москве в 1812 году. Липецк, 2010. Научный  руководитель: кандидат  исторических  наук, доцент  Долгих А.Н. ЛГПУ.

1. Москва в начале войны 1812 года

1.1. Московское  крестьянство в начале войны

     Суть вышеуказанной противоречивой реакции, сложившейся в Москве, состоит прежде всего в том, что «необоснованный подъём настроения сменялся резким упадком, недовольство нарастало»[7]. Это недовольство не могло не остаться незамеченным для московских властей, в частности, для генерал-губернатора Москвы — графа Ростопчина. Ещё до начала Отечественной войны Ростопчин говорил о возможности  крестьянских восстаний. В его многочисленных письмах ясно чувствуются тревога и волнение из-за недовольства крестьян. В 1806 году он писал императору о возможности бунта, для которого, как он считал, было достаточно одного только слуха о свободе. «Толк о мнимой вольности, — писал Ростопчин — подымет народ на приобретение оной (т.е. свободы) истреблением дворянства, что есть во всех бунтах и возмущениях единая цель черни»[8]. О возможности крестьянского бунта писал также и крепостник Поздеев. Он утверждал, что «при таком частом и строгом рекрутстве и наборах ожидай всеобщего бунта против государя и дворян»[9]. О раздражении городских низов писала и Волкова. В письме к Ланской она утверждала, что «народ так раздражён, что мы не осмеливаемся говорить по-французски на улицах»[10]. Мысль о возможности восстания тревожила почти всё дворянство. В день приезда императора в Москву известие о его задержке произвело волнение в народе. Записки Хомутовой выразительно рисуют дворянскую реакцию на это волнение: «На Спасской башне пробило десять часов; народ на площади заволновался. Демидов притронулся к локтю похолоделою рукою и сказал: «Бунт». И это слово, переходя из уст в уста, слилось в глухой гул»[11]. Таким образом, ожидание народных волнений, судя по воспоминаниям современников, было чрезвычайно напряжённым. Другой современник событий, француз Мишивье, много лет проживший в России, писал, что, «как только французы появятся под Москвою, крестьяне восстанут против своих господ и вся Россия будет покорена»[12].

Теперь необходимо сравнить данные нарративных источников, которые носят в первую очередь субъективный характер, с официальными документальными актами. Сохранилось предписание секретного комитета 13 января 1807 года московскому генерал-губернатору И.В.Гудовичу «усугубить при теперешних обстоятельствах полицейский надзор, где народ собирается»[13]. Известно также официальное свидетельство того, что в апреле 1812 года крестьяне оказали буйство против членов суда. Это сообщение в известной мере соответствует мемуарным описаниям, однако при сопоставлении документов с воспоминаниями и записками современников можно обнаружить, что опасения дворян, безусловно, были несколько преувеличенными и что отдельные случаи волнений крепостных не могли означать неизбежность бунта или всеобщего восстания. Москвичка Кологривова записала толки простого народа, у которого неудачи объяснялись изменой: «Начальники изменяют, — вот и только»[14]. Таковы были настроения крестьян и простого народа в начале Отечественной войны 1812 года.

В этих условиях Ростопчин решил разжечь ненависть у москвичей к иностранцам с помощью своих афишек. О том, какую реакцию вызвали эти афишки среди жителей Москвы, и о демонстративной высылке иностранцев из города будет сказано ниже, а теперь необходимо определить положение московского дворянства.

Москва в начале войны 1812 года.

Вернуться к оглавлению работы Пашкова Л.В. Пожар в Москве в 1812 году.

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ

ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС