По дороге в Вильно

1812 г.

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

Вильно. Вид на Замковую гору. Гравюра 1-й половины XIX в.

По дороге в Вильно

Мы приближались к Вильно; этот город был для нас обетованной землей; говорили, что здесь были громадные магазины провианта и армия должна была там отдохнуть; каждый спешил прибыть туда. 9 декабря в полночь я был уже только в двух лье от города. Мой фургон, запряженный семью лошадьми, подвигался довольно хорошо. Я встретил одного из моих товарищей из Байонны, который был остановлен в дороге. Он мне сказал, что его фургон (№ 48), нагруженный двумя миллионами золота, завяз в снегу по ступицу, что в течение ночи, не получая ниоткуда помощи, он не имел возможности выбраться из этого затруднительного положения; он очень просил меня остаться с ним. Я имел в перспективе Вильно, хороший обед и теплую комнату; мне оставалось всего три часа до достижения цели. Выбор был труден, и я готов был, думаю, продолжать свой путь, когда главный казначей, вмешавшись очень кстати и сознавая всю важность того, чтобы не бросать два миллиона золота, стал меня просить и умолять составить надежную компанию моему товарищу. Эта просьба равнялась приказанию, и я остался.

Между тем, как я узнал это позже, мороз в ту ночь был от 27 до 28°. Глазам нашим представилось маленькое строеньице, поставленное на четырех столбах и открытое для всех ветров; оно послужило нам убежищем. Пока мой товарищ кормил лошадей, я поместился посреди дороги. Я увидел человека, который с важностью ехал на лошади и вез перед собой большой мешок; это был повар главного казначея. Он сказал мне, что экипаж его господина взят казаками и что, не имея лучшего плана, он отправился в Вильно. Большой мешок остановил на себе мое внимание. Между разговором я положил на него руку и любовно ощупывал его. «Что это ты увозишь?» — «Ничего, почти ничего, кое-какую провизию». Во время этого разговора мой товарищ подошел ко мне. Большой мешок произвел впечатление и на него. Он положил на него руку, и общее наше пожатие оказалось так сильно, что мешок потерял равновесие и упал. Повар сделал нам, правда, некоторое замечание, но он имел достаточно здравого смысла, чтобы увидеть, что всякое сопротивление будет бесполезно и что по теперешним временам на потерю одного человека не будет обращено особенного внимания: он убежал, а мы весело возвратились к нашему биваку.

Старый сапер сидел у нашего очага, его длинная рыжая борода была пересыпана льдинками, блестевшими, как алмазы. Медвежья шкура, прикрепленная веревкой к правому плечу, закрывала часть его туловища. На голове у него была надета набекрень форменная меховая шапка, но обтертая с одной стороны трением о землю — наше обычное изголовье — и сохранившая с другой стороны несколько коротких желтых прядей. Сапер был бледен и истощен; глубокий кровавый рубец бороздил его лоб, его серые мутные глаза уныло смотрели кругом него «Здравствуй, товарищ, — сказал я ему, входя. — Поверь, черт не всегда будет преследовать нас по пятам; вот у нас есть еда». Вид провизии оживил всех, и каждый постарался найти дров, чтобы поддержать огонь.

В мешке были рис, мука, сало и широкая кастрюлька. Как при тяготевшем над нами ужасном холоде я нашел воду, право, не знаю. Как бы то ни было, ближайший источник доставил нам ее. Скоро вода стала закипать, и рис закружился в ней. Наконец комфортабельно приготовленное кушанье было поставлено посредине, и каждый из нас, вооружившись деревянной ложкой, собирался приняться за него. Но печальная судьба! Рис был смешан с песком. Неудачный повар, я неосторожно зачерпнул кастрюлькой слишком глубоко в ключ, и в нее попал песок. Страшные гримасы доказывали общие обманутые ожидания. Сапер некоторое время оставался с открытым ртом и протянутой вперед рукой; он, может быть, старался убедить себя, что можно продолжать неудобоваримую трапезу. Но, слава Богу, наше несчастье было исправлено: пола моей шубы послужила мне цедилкой и вода получилась чистая и светлая; превосходный мучной суп заставил нас забыть песочный суп.

Я и товарищ легли на мешки с провизией ногами к огню, который начинал угасать; таким образом мы могли заснуть.

С наступлением утра представилось нам печальное зрелище. Наши люди, так же как и старый сапер, исчезли; из тринадцати наших лошадей семь умерли; несколько трупов указывали на то, что эта ночь была смертельна для многих несчастных; один из них испустил дух так близко от нас, что его тело послужило нам точкой опоры.

Утром люди и лошади были присланы нам из Вильно; фургон, в котором хранились два миллиона, был вытащен из снега и поставлен на дорогу. Он дошел до места назначения. Это был, я думаю, единственный фургон, вошедший в Данциг. Мой фургон остался на месте. Он был ограблен по очереди французами и казаками. Один из наших товарищей, выехавший нам навстречу, дал мне белого хлеба и сырых сосисок; я долго не мог понять, что можно насытиться белым хлебом и сырыми сосисками.

Я прибыл в Вильно вечером 10-го числа.

Дюверже

Фрагмент воспоминаний опубликован в кн.: Французы в России. 1812 г. По воспоминаниям современников-иностранцев. Составители А.М. Васютинский, А.К. Дживелегов, С.П.Мельгунов. Части 1-3. Москва. Издательство "Задруга". М., 1912; Современное правописание выверено по кн.: Наполеон в России в воспоминаниях иностранцев. В 2 кн. М., Захаров, 2004.

Далее читайте:

Отечественная война 1812 года (хронологическая таблица).

Участники наполеоновских войн (биографический справочник).

Литература по наполеоновским войнам (список литературы)

Россия в XIX веке (хронологическая таблица).

Франция в XIX веке (хронологическая таблица).

Карты:

Российская империя в 1-ой пол. XIX в.

Вторжение наполеоновской армии в 1812 году

Контрнаступление русской армии в 1812 году

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ

ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС